Глава I

КАК В СТАРИНУ ЛЕЧИЛИСЬ НА РУСИ

Сегодня мы многое знаем о жизни наших предков. Народные песни и предания, повествования мудрых летописцев, добытые трудами археологов памятники материальной культуры по крупицам воссоздают облик средневековой Московии древней нашей родины. В истории отечества есть всякие страницы: одни испещрены поистине героическими письменами, другие хранят печать негромкой русской повседневности; незатейливый ее узор складывался на протяжении столетий. Встречаются на этих страницах и строки о народной медицине удивительном, самобытном, во многом загадочном и в то же время далеко еще не изученном явлении. А между тем многое из того, что собиралось по зернышку, что передавалось от века к веку, что было подсказано безошибочной народной интуицией, интересно не только как забавный исторический материал. Многие советы старых русских лечцов и сегодня не утратили своего чисто медицинского значения. Важно только внимательно вчитаться в них, разглядеть за неуклюжими старинными оборотами давнюю, но, как говаривал Петр I, сугубую пользу.
Как же лечились наши предки в древние времена? Как выглядел пациент старинного русского врачевателя? Какие недуги омрачали многотрудную его жизнь? Давайте же раскроем наугад великую книгу: уверены, что ваше терпение будет вознаграждено.

Примерно к середине XV века физиологический облик русского человека определился вполне отчетливо: крепок, вынослив, неприхотлив в еде, удивительно терпелив, но вяловат, флегматичен и даже несколько пассивен. Если где и торжествовал жестокий естественный отбор, так это в русской простонародной среде. Слабые умирали, не выйдя из младенчества; зато выжившим износу не было. Детей отнимали от материнской груди в двухмесячном возрасте; взамен они получали рожок с коровьим или козьим молоком, а то и куклу черный жеваный мякиш в обслюнявленной тряпице, от одного вида которой любой дипломированный педиатр лишился бы чувств. Скоро младенец переходил за общий стол и питался Наравне со взрослыми грубой крестьянской пищей. Ребятишки бегали в одних рубашонках, босиком, без порток и без шапок до самого снега, а порой так и по нему. Едва поднявшись на ноги, они впрягались в нескончаемый мужицкий труд.

Постоянные недохватки, а с ними и неукоснительно соблюдаемые посты приучили русское брюхо к простой и не шибко сытой еде. Обычный рацион его состоял из хлеба, каши, кореньев, лука, рыбы и кваса. Курная изба с ее едким дымом, вечной полутьмой и скученностью, когда рядом с людьми ютились куры, овцы и ягнята, тоже мало располагала к изнеженности. Однако все житейские тяготы лишь закаляли русскую натуру. Со скудными припасами, без дорог, страдая от стужи и зноя, русский человек смело пускался в дальние странствия: по воде он достигал берегов ледяного Груманта, по суху топал до самой Сибири и дальше, на восток, к океану. По возвращении же из далекого путешествия, как пишет Н. Костомаров, в благодарность часто бывал обираем и оскорбляем воеводами.

Миролюбивый московский житель не любил воевать, особенно в поле, далеко от дома, и по общему приговору, слыл неважнецким ратником. Замечательный русский историк С. М. Соловьев пишет, что княжьи дружинники нападали гурьбой, наскоком, ободряя себя отчаянным воплем, в котором явственно слышалось: Скорее бегите, а не то мы побежим! Зато никто не мог превзойти наших предков в осадном сидении, с его жаждой, бескормицей, ожесточенными приступами неприятеля.
 
 

Россиянин обыкновенно бывал отменно здоров и крепок телом, но при этом не отличался долговечностью: эпидемии и моровые поветрия не давали ему зажиться на этом свете. Целые города и обширные провинции вымирали порой до последнего человека.

Случалось русскому человеку маяться и обычными болезнями. Среди них различали сердечну, гортанну, нутряну боль, заклад (запор ред.), отек, сухотку, каменну болезнь, грыжу или грызь, зубную боль, глухоту, немоту, шелуди... В XVI в. Русь впервые посетил сифилис; спустя короткое время дурная болезнь уже производила в черном народе значительные опустошения. Нервные недуги приписывались порче, сглазу или наговору. Прозывались они замысловато: камчюг, френьчюг, трясение и т. п. Дети страдали грыжей, собачьей старостью, золотухой; испуг и так называемые уроки или призеры приписывали дурному глазу. Простудных болезней, исключая воспаления, русские не признавали. Климат и образ жизни приучили их не обращать на соплянку ровным счетом никакого внимания.

В болезни русский человек прибегал к спасительной силе животворящего креста: Бог дал болезнь, даст и подмогу. Пост, молитва, молебен во здравие считались надежными средствами. Чудодейственной силой обладали мощи святых к ним припадали толпы страждущих. Иорданская вода, четки и нательные крестики, доставленные богомольцами от разных святых мест, тоже давали надежду на скорое избавление от недуга. Нуждавшиеся в специализированной медицинской помощи взывали к святым, курировавшим конкретные хвори. Считалось, что один святой хорошо обороняет от падучей, другой от сухотной болезни, третий дает воспомоще-ствование при родах и т. п. В Кирилло-Белозерском монастыре экскурсоводы обязательно покажут вам мощный дубовый крест, до спичечной толщины изгрызенный мающимися зубной болью богомольцами: основатель монастыря св. Кирилл блистательно чудотворствовал именно на стоматологическом поприще.

Довольно рано на Руси начала формироваться и практическая медицина. Она подразделялась на правильную, сосредоточенную вокруг монастырей, и знахарскую, унаследованную от времен языческих. Народ признавал за волхвами

и кудесниками немалую силу, пусть и весьма темного происхождения. Новгородский летописец рассказывает, как спасали от падучей некую больную. Волхвование не давало результата, пока знахарь не снял с себя нательного креста; после этой меры дело пошло как по маслу. Тот же летописец делает глубокомысленное заключение: Чаще дар волхвова-ния передается женщинам, ибо уже первая жена прельщена была бесом...